Записки кризисного психолога во времена пандемии

Сегодняшнее моё размышление станет завершающим в контексте нашего карантина.

Как бы ни предупреждала ВОЗ о новом непростом этапе распространения вируса, ограничения ослабляются – не только в России, мы выходим на улицы, возвращаемся на работу. Опасность никуда пока что не уходит, но у нас больше свободы в обращении с ней. Мы сами решаем, как защищать себя и своих близких, иногда есть свобода и в выборе формы работы – в офисе или удалённой. Мы в «Вердикте» по-максимуму работаем удалённо, но не у всех есть такая возможность.

И по-прежнему в жизни много неопределённости. Как выходить на улицу, когда число заражённых пока что не снижается? Как защищаться? Можно ли заболеть вторично? Можно ли верить тестам на антитела? Ждать ли второй волны вируса и если да, то когда? Получится ли хоть как-то отдохнуть летом?

Множество вопросов, на которые нет точных ответов. Быть постоянно на пике мобилизации невозможно, об этом говорит теория стресса, после мобилизации наступает истощение.

И в этой непростой ситуации нам приходится играть джаз, выбирая каждый следующий шаг, каждую следующую ноту, опираясь лишь на не неполные сведения, которые у нас есть здесь и теперь.

Да, в этом поможет гибкая устойчивость, о которой мы говорили две недели назад, но и не только. Я не была бы логотерапевтом, если бы не вспомнила о смысле.

Если понимать, зачем тебе наступившая свобода передвижения, зачем выходить из дома, с естественными в наше время трудностями справляться легче.

Не раз упомянутый нами австрийский психолог Виктор Франкл говорил в этом контексте о смысле и путях к нему. Согласно Франклу, этих путей три, каждый из них лежит через определённые ценности.

Первый – через ценности переживания, того, что мы получаем от мира: любовь, прекрасный закат, улыбку ребёнка, прикосновение. Я знаю, что многие ждали и ещё ждут первого после локдауна выхода в кафе, возможности сесть за столик, заказать кофе и наблюдать жизнь вокруг. Я же очень жду возможности выбраться в лес – не в жидкий московский парк, а именно лес, надолго.

Второй путь лежит через ценности творчества – того, что мы в мир привносим. Скажем, я сейчас пишу эту колонку и надеюсь, что у кого-то она откликнется, сделает чью-то жизнь чуть легче. Кто-то готовит ужин близким – или кодит, или лечит, или налаживает электрику в новом доме.

Третий же приобретает особую важность во времена неустранимого страдания (скажем, во времена пандемии) и связан с ценностями установки, отношения. Человек не всё в силах изменить, но всегда в силах выбрать, как относиться к происходящему. Скажем, для меня важно в любой ситуации, и сейчас тоже, не отдавать ограничениям, болезни, опасности больше, чем они того действительно требуют.

Я не поеду пока что гулять в толпу – не хочется прибавлять работы и так перегруженным врачам, но встану утром на пробежку. И уж точно сделаю всё возможное, чтобы не отдать коронавирусу и другим проблемам нынешних дней своей радости и душевного равновесия.

Здоровья вам и мягкого выхода из локдауна.

На прошлой неделе мы говорили о resilience – гибкой устойчивости – и том, как её в себе развить. И кто бы мог подумать, что уже через несколько дней в Москве объявили о смягчении ограничений – отмене цифровых пропусков и прогулок по расписанию, даже – о, счастье! – открытии парикмахерских. Многие санатории и дома отдыха готовятся принять отдыхающих.

Однако возгласов радости что-то не слышно, чувства по этому поводу как минимум смешанные, есть все основания предполагать, что в основе решения о смягчении ограничений лежат больше политические, чем эпидемиологические резоны. Многие специалисты прогнозируют рост числа заболевших.

Следовательно – режим ХЗ, официально ослабляемый, по факту продолжается, нам приходится принимать решения в условиях нарастающей неопределённости. Гибкая устойчивость востребована как никогда.

Сегодня, когда я думала о ней и о способности справляться с неопределённостью в принципе, мне пришёл в голову образ джаз-бэнда.

Музыкантам, как и нам, приходится импровизировать, находить своё звучание в постоянно меняющейся музыке. И всё же у них это получается – и удовольствие от происходящего – а какой джаз без удовольствия! – они передают и нам.

Идём маленькими шажками, в рамках возможного, играем каждую ноту здесь и сейчас и не загадываем на будущее. Пока не загадываем. Пока важно сохранить по возможности в здоровье и безопасности себя и близких, а большие планы будем строить чуть погодя.

Неопределённость продолжается уже очень долго, она изматывает, поэтому давайте с пониманием относиться к тому, что мы можем сильнее уставать (хотя, возможно, и делаем меньше обычного), легче раздражаться. Организм измотан, его важно поддержать – физнагрузкой, достаточным сном, приятным общением, об этом всём мы уже говорили.

Хорошо завести в нынешней суматохе какие-то ритуалы – действия, которые мы будем повторять ежедневно. Вечерний чай, звонок любимому человеку, книга перед сном.

Мы с моими коллегами в «Общественном вердикте» любим выставлять в общем чате фото того, что приготовили на ужин – таким образом трапеза в каком-то смысле становится совместной.

Всё это – буйки, которые позволяют продержаться на волнах, пока погода не нормализуется.

Так что иду слушать джаз.

И до связи!

Неделю назад я предполагала, что сегодня мы поговорим уже о выходе из режима самоизоляции. Однако ситуация развивается иначе, на днях мэр Москвы С. Собянин высказал предположение, что жителям Москвы придётся носить маски и перчатки чуть ли не до февраля следующего года.

Соответственно, режим ХЗ продолжается, нам, к сожалению, его переносить легче не становится, накапливается усталость, так что важнее сейчас продолжить разговор о самоподдержке и поддержке близких. Поскольку жить хочется долго и счастливо, несмотря на всё происходящее, назло всем врагам и на радость всем друзьям.

И поэтому сегодня я решила поговорить о термине, который в англоязычной психологической литературе именуется resilience, а по-русски точно его перевести невозможно. По крайней мере, пока что никому не удалось. Иногда его не переводят вовсе, оставляя в русском тексте монстрообразную резильентность, иногда переводят как устойчивость.

Однако устойчивость в данном случае имеется в виду не любая, а гибкая, эластичная, как у русской игрушки-неваляшки, которая под силой внешнего давления падает, но тут же поднимается и, покачавшись, занимает свою изначальную позицию.

Другой вид устойчивости – устойчивость горы, которую, кажется, ничем не сломить, не сдвинуть – однако альпинисты и жители горных районов знают, как опасны камнепады и лавины, а кризисные психологи-практики – как трудно бывает переживать тяжёлые события именно людям-горам, выглядящим сильными и несокрушимыми, не привыкшим обращаться за помощью. Там, где вода разделится на много ручьёв и найдёт себе дорогу, гора скорее обрушится. И этого хотелось бы избежать.

Во времена контактные, когда не нужно сохранять социальную дистанцию, можно заняться развивающим укоренённость, центрированность и умение перенаправлять летящую на тебя силу айкидо, сейчас же – уединённой медитацией в движении тайцзи-цюань и проверить, как у меня обстоят дела с более западными путями развития гибкой устойчивости, описанными психологами из Американской психологической ассоциации.

Если один из них по тем или иным причинам сейчас недоступен, отчаиваться не стоит – есть другие, на любой вкус, и все ведут к нужной нам цели.

10 путей развития гибкой устойчивости по АПА (2014):

1. Поддерживать хорошие отношения с родными, близкими, друзьями, другими важными людьми;
2. Стараться не видеть в кризисах и трудных ситуациях непреодолимые проблемы;
3. Принимать обстоятельства, которые я не могу изменить;
4. Ставить перед собой реалистичные цели и продвигаться к ним;
5. В неблагоприятных ситуациях принимать решения и воплощать их на практике;
6. После горевания искать пути для самораскрытия;
7. Развивать уверенность в себе;
8. Сохранять долгосрочную перспективу и рассматривать трудное событие в более широком контексте;
9. Взращивать в себе надежду, ожидать хорошего и визуально представлять желаемое;
10. Заботиться о своём психическом и физическом состоянии, регулярно заниматься спортом, обращать внимание на свои чувства и потребности.

До связи!

Мы в Москве оказались центром российской пандемии, что неудивительно: Москва – огромный мегаполис и транспортный центр, ежедневно пропускающий через себя мощнейшие людские потоки из разных городов, стран и континентов. Неудивительно, что и заболеваемость у нас выше (и роскоши неверия в коронавирус у большинства из нас уже нет, поскольку болеют знакомые – только у меня в ближнем круге родных и знакомых навскидку пять случаев…), и сидеть в странном карантине нам, по-видимости, дольше всех.

И всё же забрезжил первый луч: сегодня мэр объявил о первом этапе возвращения к нормальной жизни, с понедельника 1 июня разрешаются утренние занятия спортом и прогулки по расписанию – в любое время. Это заставляет думать о близком окончании периода самоизоляции, о выходе, который может оказаться не менее сложным, чем вход. Но об этом я подумаю завтра… то есть через неделю, в следующей колонке.

Сегодня же хотела с вами поделиться ещё одним способом эмоциональной саморегуляции в трудной ситуации, которая пока что никуда не делась. Мой хороший знакомый написал вчера в ответ на мои недоумения по поводу возрастающего градуса споров в сети: «Шёл третий месяц карантина» — и он прав. Нам всем непросто, мы срываемся друг на друга, запускаем колесо агрессии – и делаем нашу общую ситуацию ещё сложнее. Здесь не помешал бы эмоциональный баланс, умение спокойно встречать вызовы окружающего мира, но откуда же его взять?

Виктор Франкл, прошедший концлагерь психиатр, о котором мы уже не раз упоминали, говорил о свободе, которая лежит в паузе между стимулом и реакцией. Ему вторят виднейший современный специалист в области эмоций Пол Экман и… Далай Лама. Из их диалогов была составлена книга, которая так и называется – «Мудрость Востока и Запада. Психология равновесия».

Итак, пауза перед реакцией на приходящий извне стимул – разбитую кем-то любимую чашку, резкое слово очередного политика, очередную чью-то неправоту в интернете – даёт свободу. Как её обрести?

Далай Лама и Пол Экман приводят два способа. Первый – медитация (майндфулнесс, практика осознанности и т.п.). Пять-десять минут, в которые ты сидишь, слушаешь своё дыхание и наблюдаешь за проносящимися, словно облака, мыслями и чувствами. И… не реагируешь! Просто наблюдаешь.

Со временем эта практика меняет реакции в обыденной жизни – чувства не исчезают, ни в коем случае, у нас просто появляется свобода для реакции в ответ на то, что их вызвало.

И второй – более «западный» способ. Обычно у каждого и каждой из нас есть определённый список триггерных – провоцирующих на нежелательные реакции – ситуаций. Их можно изучить, скажем, ведя дневник на протяжении пары-тройки недель – перечитав, легко будет заметить основные линии и темы, а заметив, выбрать желаемую на них реакцию и практиковать её.

Да, в отличие от техник, которыми я делилась в предыдущих колонках, это работа не одного дня, зато и результат того стоит – свобода.

До связи!

Полтора месяца или чуть больше мы живём в режиме ХЗ, по меткому народному выражению. Абсолютное число заражённых по-прежнему растёт, хоть и не так резво, как прежде, при этом в очередном своём выступлении глава государства высказался за постепенное смягчение режима самоизоляции.

Что значит это смягчение? Кто сможет работать и зарабатывать, где и когда? Когда можно будет гулять не только с собаками, но и с детьми и заниматься спортом? Когда откроют парки, в которых шанс заразиться и заразить – при соблюдении социальной дистанции, конечно – неизмеримо меньше, чем в магазинах и поликлиниках? Когда, наконец, схлынет нынешняя волна вируса и ждать ли следующую? Непонятно.

И это только наши общие неопределённости, тогда как в жизни каждого и каждой из нас есть ещё и свои личные. Скажем, мне отложили до лучших времён плановую операцию, и я не могу строить долгоиграющие рабочие и личные планы, поскольку их в любой момент может прервать вызов из больницы и придётся на какое-то время выпасть из активной жизни. Кто-то не знает, получится ли у ребёнка поехать учиться в другой город или страну. Будет ли через несколько месяцев ещё существовать фирма\предприятие, на котором работаешь. И так далее, и тому подобное. Заразишься ли, наконец, модным ныне вирусом и если да, то насколько тяжело будет протекать болезнь.

Жить в эпоху неопределённости непросто, даже если мы лично и наши близкие пока что здоровы, сохранили работу и даже – великая привилегия наших дней! – самоизолировались не в городской квартире, а в приятном месте где-то за городом.

Именно поэтому не у всех получается саморазвиваться, развивать детей, заниматься йогой, учить языки – выполнять все эти прекрасные планы, которые мы настроили себе в начале карантина. У кого-то повышается тревожность, приходит бессонница… Это, к сожалению, норма для нынешних дней – как говорил американский травматерапевт Бенджамин Колодзин, «нормальный ответ психики на ненормальную ситуацию». И поэтому важно не требовать от себя излишнего, отложить перфекционизм на полку до лучших дней.

«К себе — нежно», как было написано на одной двери. И к близким, по возможности, тоже. Важно создавать для себя и близких поддерживающие ритуалы – скажем, совместное чтение с детьми на ночь, травяной чай, битва подушками.

Важно вспоминать о своих точках опоры, которые пандемия не в силах унести – близких, друзьях, умениях, любимом деле… даже воспоминаниях. Важно поддерживать возможную для вас в ваших конкретных условиях физическую активность.

И сейчас я хотела бы поделиться одним небольшим телесным упражнением, которое помогает мне и моим близким в минуты тревоги. Для него важно найти несколько минут, когда вас никто не потревожит – уверена, это возможно практически для каждого, кроме разве что родителей совсем маленьких детей… с детьми чуть постарше это упражнение можно сделать вместе.

Удобно сядьте или лягте, закройте глаза, почувствуйте опору под теми частями тела, что соприкасаются с полом, стулом, креслом. Положите одну руку на живот, а другую – на грудь и несколько минут побудьте в таком положении, слушая своё дыхание. Когда вы откроете глаза, мир скорее всего будет выглядеть немного иначе.

До встречи!

Прошлая неделя прошла, как и несколько предыдущих: работа, домашние дела, общение с близкими, друзьями и коллегами во всех видах мессенджеров и соцсетей.

Иногда кажется, что я периодами пускаю корни перед компьютером и, когда настаёт пора встать и заняться чем-то ещё, приходится их выдирать. Пара выходов в неделю с мусором и в ближайший магазин\аптеку воспринимаются как приключение.

Всё как у всех – по крайней мере всех тех, кто не имеет привилегии проводить карантин в загородном доме. Жизнь в солидарности с большой частью человечества. Ежедневный мониторинг новостных каналов на тему динамики больных\выздоровевших пока что не внушает надежды на скорое ослабление карантина.

Помогает ли мне эта солидарность? – немного. Я часто думаю о том, что за жизнь сейчас разворачивается во множестве закрытых домов и квартир. Кто-то из выраженных интровертов, не отягощённых большими громкими семьями, радуется, что жизнь, обычно организованная под экстравертов, наконец-то повернулась лицом и к ним.

И всё же мне видится, что больше тех, кому сейчас трудно: кому практически невозможно уединиться, кому больше не с кем разделить заботу о детях и стариках, кто не знает, выживет ли его\её бизнес и как получится заработать на жизнь… Работающие на горячих линиях коллеги рассказывают, что сейчас очень много агрессивных обращений – на тех, кто не соблюдает режим самоизоляции и необходимую дистанцию, не носит маски, на власти, не всегда адекватно реагирующие на происходящее, на ковид-диссидентов…

На такие обращения отвечать сложно, но возможно, если помнить, что за подобной агрессией стоит беспомощность. Я не на всё в своей жизни могу повлиять, и принять это непросто, проще – злиться, ведь когда я злюсь – я делаю хоть что-то.

И это нормальная реакция, другое дело, что лучше бы в ней не застревать, а переключаться на то, что действительно в моей власти. Скажем, на все эти банальные, но оттого не менее важные вещи, как, например, вынести мусор не только за себя, но и за соседа, позвонить пожилым родственникам и знакомым, спросить, как у них дела, и организовать доставку продуктов – да хоть цветов, порадовав их и поддержав чей-то малый бизнес.

В эти дни я прониклась, наконец, смыслом дзенской притчи, которую знаю уже на протяжении многих лет, но которую никак не могла понять и принять.

Притча рассказывает о монахе, за которым погнался тигр, тот побежал, сорвался со скалы и уцепился за тоненькую ветку. Висит он над пропастью и видит, что две мыши начали подгрызать эту ветку. Ужас, отчаяние… и тут замечает монах, что прямо перед его носом висит спелая земляника. Протянул он руку, сорвал земляничину и съел, и так это было вкусно!

А что было дальше, история умалчивает: может, тигр нашёл себе другое занятие, мимо шёл другой монах и вытащил первого. Может, и нет. Но в любом случае наша ситуация несколько менее отчаянная, и своя земляника растёт рядом у каждого .

До связи!

Прошло три недели странного времени самоизоляции, многим – и мне в том числе – становится всё труднее. Хочется выйти на улицу, вдохнуть свежий воздух – насколько городской воздух может быть свежим, обнять друзей, но нельзя пока что и будет нельзя ещё как минимум две недели. Такая вынужденная аскеза. И я вспоминаю об опыте, тоже вынужденном, который мне пришлось пройти три года назад.

Тогда мне был поставлен онкологический диагноз, и я проходила непростое лечение. Да, были поездки в больницу на процедуры, но практически всё остальное время я оставалась дома – иммунитет из-за лечения был в очень плохом состоянии, и фатальным для меня могло оказаться всё, что угодно, незаметное для обычного человека. Тогда одна мудрая женщина посоветовала мне каждый вечер записывать три вещи, за которые я могу поблагодарить уходящий день – и я послушно выполняла эту практику, известную многим психотерапевтическим направлениям, все девять месяцев лечения.

Сейчас со мной всё плюс-минус хорошо, болезнь отступила, и я очень надеюсь, что она не вернётся, но к практике благодарности я возвращаюсь частенько, особенно в трудные времена. Она напоминает, что мир гораздо больше, чем то трудное, что я переживаю в данный момент – что мы переживаем.

Меня всегда до слёз трогали рассказы наших пострадавших, которые, помимо ужасных историй о том, что один человек может сделать с другим, практически всегда вспоминали и о знаках солидарности – скажем, с другими заключёнными, и о небольших подарках… обо всём, за что могли быть благодарны и что помогало им продержаться, что подпитывало «упрямство духа» по Виктору Франклу.

И если бы можно было назначить «День благодарности» для меня и моих коллег из «Общественного вердикта», это был бы 17 апреля. Сегодня. Сегодня мы должны были заплатить немаленький несправедливый штраф в контексте нашего якобы иноагентства. Требуемой суммы у нас не было, мы объявили сбор.

А потом началась пандемия – и, конечно, сложно было надеяться, что в нынешних условиях, когда люди теряют работу, приходят новые и новые сообщения о том, что кому-то уже нечего есть, кто-то нас поддержит. И всё же это случилось. Деньги собраны, штраф уплачен, мы работаем дальше.

И помимо невероятной благодарности всем, кто нас поддержал, я бы хотела сказать о благодарности своим коллегам. Как и многие из них, я пришла в «Вердикт» случайно – меня привела знакомая, предложила попробовать. Я попробовала – и теперь не мыслю своей жизни иначе. У каждого из моих коллег своё лицо и своя история, свои увлечения, своё мировоззрение, мы часто не сходимся, иногда до крика отстаивая свою правоту. Никто из нас не ангел, но каким-то невероятным способом, похожим на тот, каким были собраны деньги на штраф, наши тараканы всё же находят общий язык. Никто из нас не задирает нос и не претендует на святость, но при этом получается входить в самые страшные закрытые места, выдирать из лап Левиафана людей, помочь им восстановиться после пережитого. Не всегда, но иногда.

Мне не всегда просто с коллегами, как и им не всегда просто со мной, но этических вопросов к «Вердикту» у меня не было никогда. Спасибо за то, что вы помогли сохранить мою любимую команду.

Сегодня у меня день большой благодарности, завтра, скорее всего, такой же большой не будет, но какая-то будет точно. А что у вас?

До связи!

Сегодня я думаю о том, что пошла уже третья неделя нашего затворничества, многим становится всё труднее.

Не у всех есть привилегия проводить это странное время в загородном доме, более или менее просторном, многие заперты в квартирах вместе с пожилыми родственниками и детьми, не имея возможности уединиться, выйти на воздух.

Отмечается рост домашнего насилия – не только в России, по всему миру. Сильные срываются на слабых – детей и стариков, отказывают нервы и у тех, кто прежде держался.

Особенно думаю в это время о врачах, принимающих на себя главный удар, часто – по своей воле, не желая нести возможную угрозу родным, разлучённых с ними, часто не имеющих адекватных средств защиты. В силу специфики нашей работы думаю и о заключённых, скученных, без адекватной медицинской помощи. И тех, кто с ними работает – и в данной ситуации не сильно лучше защищён от вируса.

Каждое утро, просыпаясь, я с особым чувством смотрю в окно на небо – словно выглядываю на свободу из окна тюремной камеры. Мы все этого не выбирали. Наша свобода ограничена не по нашей воле – и в этом мы немного сродни заключенным сейчас, хоть и находимся в лучших условиях. Не выбирали ограничения, не выбирали нависшую над всеми нами угрозу, не выбирали стеснение, скученность, резкое изменение планов, отказ от поездок, к которым готовились месяцами.

Но что делать, если, цитируя Виктора Франкла, «мы не можем ставить условия жизни?» Иногда сама жизнь задаёт нам вопрос, ставит ограничения, с которыми мало что можно поделать. Логотерапевты любят, разделяя лист на две части, говорить о пространстве судьбы – том, что мы не можем изменить, что от нас не зависит – и пространстве свободы. И искусство жизни состоит в том, чтобы не слишком много внимания уделять пространству судьбы – и выбирать и воплощать горящие на небе пространства свободы звёзды возможностей. Романтично и одновременно максимально практично.

Да, к сожалению, от меня лично и от моих коллег не зависит, когда пойдёт на спад эпидемия и будут сняты ограничения по выходу на улицу и социальным контактам. Но есть вещи, которые от нас всё же зависят.

Скажем, в эти странные дни я выбираю заниматься спортом, хотя бы и дома, звонить любимым людям, поддерживать тех, кому нужна моя поддержка. Просить о поддержке для себя.

Писать эти строки.

Вышивать (правда, на вышивку традиционно остаётся меньше всего времени), готовить вкусную еду – хоть и знаю, что никогда в этом искусстве не сравнюсь с нашим знаменитым адвокатом Ириной Бирюковой.

Люблю вечером думать о том, что выберу сделать завтра, это поддерживает моё ощущение жизни, уверенность в том, что, несмотря на все ограничения, я что-то могу.

А что выбираете сделать сегодня и завтра вы? Что сделаете, когда период самоизоляции закончится и угроза пройдёт?

До связи!

Дорогие друзья, коллеги, те, кто нас поддерживает и вдохновляет – и одновременно недоброжелатели, те, кто желает всяческих неудач и пишет на нас доносы по надуманным обвинениям! Мы все сейчас в одной пандемической лодке, так что обращаюсь ко всем.

Мы, сотрудники «Общественного вердикта», как и большинство жителей России, сейчас в самоизоляции: удалённая работа, усиленные гигиенические меры, выход в ближайший магазин и к ближайшему мусорному баку…. И как и всем, нам сейчас непросто. Мы читаем новости, волнуемся о наших близких – и тех, о ком мало кто сейчас вспоминает, скажем, о заключенных и сотрудниках ФСИН, которые в силу скученности тоже находятся в группе риска по коронавирусу…

Я, Светлана Яблонская, с 2008 года руковожу проектом Фонда, направленным на психосоциальную реабилитацию пострадавших от произвола. И вот о чём мне подумалось (времени для раздумий сейчас больше, чем прежде): за время работы у нас накопилось много лайфхаков, помогающих справляться с тяжёлыми временами, в первую очередь мы учились им у наших пострадавших. Так значит, сейчас самое время ими поделиться.

Я не хочу писать лонгриды или длинные списки техник, помогающих справляться, скажем, с тревогой – ими наполнен интернет раз, на их прочтение не у всех есть время два (особенно у заботящихся о несовершеннолетних) и не всегда хватает свободного внимания в период хронически повышенного кортизола три. Так что надеюсь писать сжато, конкретно и брать для каждой заметки одну тему.

Сегодня это будет трагический оптимизм. Понятие это ввёл в своё время австрийский психиатр Виктор Франкл. Он прошёл концлагерь и хорошо знал, что такое страдание – и одновременно до конца своей жизни в очень преклонном возрасте сохранял отменное чувство юмора.

Трагическим оптимизмом он называл способность смотреть на жизнь во всей её полноте, без розовых – но одновременно и чёрных очков. Да, это будет ложь, если мы скажем, что сейчас нам всем легко – и нас ждут беззаботные времена. Есть угроза, есть ограничения, для кого-то – потеря работы, есть поток дурных новостей, есть страх перед будущим.

И всё же если сказать, что это и есть вся жизнь, мы солжём. Одновременно есть прекрасное серое небо, вид на которое открывается из окна, есть дорогие люди, есть любимая работа… список у каждого свой. И если мы позволим тревоге и мрачному восприятию происходящего закрыть весь горизонт, то пандемия победит – если не снаружи, то у нас внутри.

И поэтому сейчас особенно важно, не обесценивая страданий – особенно страданий других – вспоминать о хорошем в каждом дне. Возможно, сделать это общим вечерним ритуалом: собираться семьёй перед сном и называть по три хороших вещи, случившиеся за день с каждым и каждой. И думать о том, как мы будем праздновать окончание режима самоизоляции.

До связи через несколько дней!

Как работает «Общественный вердикт», чьи права защищает, наша позиция по поводу принудительного включения в реестр «иностранных агентов».